Несломленный генерал.

Дмитрий Михаилович Карбышев родился в 1880 году в городе Омске. Участвовал в русско-японской и первой мировой войнах.  В мирные годы Д.М. Карбышев занимал ответственные должности в Наркомате обороны СССР, вёл большую научную и преподавательскую работу. С 1940 года — член КПСС.

В один из последних майских дней 1941 года генерал-майора инженерных войск профессора Академии Генерального штаба Красной Армии доктора военных наук Дмитрия Михайловича Карбышева пригласили в Наркомат обороны и предложили ему выехать в Западный особый военный округ, штаб которого находился в Минске. Цель поездки — проинспектировать Гродненской укрепленный район, выработать на месте практические предложения по его усилению и проследить за их реализацией. На период командировки Карбышев обосновался в гарнизонной гостинице города Гродно.

В субботу, 21 июня, он вернулся из поездки на границу поздно вечером. Уснул далеко за полночь. Проснулся от взрыва страшной силы, грохнувшего рядом с гостиницей. Подбежав к окну, он увидел огромное зарево пожара, поднявшееся над городом. Через несколько минут Дмитрий Михайлович был в штабе 3-й армии. Ее командующий генерал-лейтенант В.Н. Кузнецов сообщил ему, что гитлеровская Германия вероломно, без объявления войны напала на нашу страну, и посоветовал вернуться в Москву. — За совет благодарю, — ответил Карбышев. — Но я солдат и без приказа не могу бросить фронт… То же самое Карбышев сказал командующему 10-й армей генерал-майору К.Д. Голубеву, также советовавшему выехать в Москву. В расположении этой армии Дмитрий Михайлович появился в тот момент, когда ее войска, оказавшиеся в окружении противника, начинали отходить с боями на восток. Вместе с ними вынужден был отходить и Карбышев. 3 августа под утро он с небольшой группой бойцов и командиров 10-й армии достиг правого берега Днепра, километрах в пятнадцати выше города Могилева. Неожиданно между деревьями появились немецкие автоматчики. Завязалась неравная схватка, во время которой Карбышев был тяжело контужен. В бессознательном состоянии его схватили фашисты.

В числе других советских военнопленных Д.М. Карбышева привезли в Остров-Мазовецкий — перевалочный концентрационный лагерь на территории Польши. Здесь пленных переписывали, сортировали, допрашивали. И каждый раз, когда, выстроив их на плацу, выкрикивали: «Кто из вас коммунисты?», — Карбышев твердо делал шаг вперед. Из Остров-Мазовецкого лагеря Карбышева перевезли в Замостье, оттуда — в Хаммельбург, затем в Нюрнберг, потом — в Флоссенбург… Всего их было тринадцать лагерей смерти, где побывал за три с половиной года Дмитрий Михайлович. И в каждом из этих лагерей гитлеровцы всячески старались «обработать» советского генерала, привлечь на свою сторону. Его возили в Берлин, сулили ему всякие блага, но он на все предложения фашистов непреклонно отвечал: «Родиной я не торгую!» Карбышеву начали давать соленую пищу, после чего отказывали в воде. Заменили лампу — она стала такой мощной, что, даже закрыв веки, глазам не было покоя. Они начинали гноиться, причиняя мучительную боль. Спать почти не разрешали. При этом с немецкой аккуратностью регистрировали настроение и психическое состояние советского генерала. И когда казалось, что он начинал «скисать», снова приходили с предложением сотрудничать. Ответ был тот же — «нет».

После этого по этапу Карбышев был переведен в концентрационный лагерь Флоссенбюрг, расположенный в баварских горах, в 90 км от Нюрнберга. Он отличался каторжными работами особой тяжести, а бесчеловечное отношение к заключенным не знало предела. Узники в полосатой одежде с пробритой крестообразно головой с утра до ночи работали в гранитных карьерах под наблюдением эсэсовцев, вооруженных хлыстами и пистолетами. Минутная передышка, взгляд, брошенный в сторону, слово, сказанное соседу по работе, любое неловкое движение, малейшая провинность — все это вызывало бешеную ярость надсмотрщиков, избиение хлыстом. Часто слышались выстрелы. Стреляли прямо в затылок.

Один из советских пленных офицеров уже после войны вспоминал: «Однажды мы с Дмитрием Михайловичем работали в сарае, обтесывали гранитные столбики для дорог, облицовочные и намогильные плиты. По поводу последних Карбышев (которому даже в самой трудной ситуации не изменяло чувство юмора), вдруг заметил: «Вот работа, доставляющая мне истинное удовольствие. Чем больше намогильных плит требуют от нас немцы, тем лучше, значит, идут у наших дела на фронте».

Убедившись, что Д.М. Карбышева не сломить, эсэсовцы доносили своим властям: «Этот крупный советский фортификатор, кадровый офицер старой русской армии, человек, которому перевалило за шестьдесят лет, оказался насквозь зараженным большевистским духом, фанатически преданным идее верности воинскому долгу и патриотизму… Карбышева можно считать безнадежным в смысле использования его у нас в качестве специалиста военно-инженерного дела». На этом донесении появилась резолюция: «Направить на каторжные работы. Не делать никаких скидок на звание и возраст»… Измученный каторжным лагерным режимом, Д.М. Карбышев часто болел, но и больной не прекращал борьбы против фашизма. Он был не только активным участником, но и знаменем подпольного движения сопротивления. Последняя точка на длинном пути страданий Д.М. Карбышева — концентрационный лагерь близ австрийского городка Маутхаузен. Из тысячи прибывших в этот лагерь пленных гитлеровцы 17 февраля 1945 года отобрали 400 человек. В эту группу попал и Карбышев. Все отобранные в пять часов вечера были выведены на улицу, раздеты догола и оставлены на морозе. Затем озверевшие гитлеровцы погнали смертников под холодный душ. До 12 часов ночи экзекуция — под душ, а потом на мороз — повторялась несколько раз. Карбышев держался. У стены, где происходила казнь, уже почти не было движения, казалось, там все кончено. И вдруг, как свидетельствует в своих воспоминаниях канадский майор Седон де Сент-Клер, находившийся как военнопленный в то время в лагере, до слуха заключенных донеслись слабые, но твердо произнесенные слова Д.М. Карбышева: «Бодрей, товарищи! Думайте о Родине, и мужество вас не покинет!» Сильная ледяная струя ударила в Карбышева. Собрав последние силы, он отклонился от ледяного потока, но тут же получил удар дубинкой по голове. Цепляясь за стенку, он начал оседать. Хотел приподняться и не смог. Но и мертвый советский генерал был страшен врагам. Боясь возмездия за совершенное злодеяние, фашисты сожгли его труп в крематории. Имя Дмитрия Михайловича Карбышева сегодня известно всему миру. Оно стало символом несгибаемой стойкости и мужества, беззаветной преданности своему народу. В центре Омска воздвигнут памятник легендарному генералу, а на здании кадетского корпуса, где он учился, и на доме, где он жил в Москве, установлены мемориальные доски. На месте казни Д.М. Карбышева в бывшем лагере смерти Маутхаузее 28 февраля 1948 года был поставлен обелиск. Сегодня на этом месте возвышается изваянный из белого мрамора памятник с лаконичной надписью: «Дмитрию Карбышеву. Ученому. Воину. Коммунисту. Жизнь и смерть его были подвигом во имя жизни». 

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 августа 1946 года Д.М. Карбышеву посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Как записано в указе, это высокое звание присвоено генералу-герою, трагически погибшему в фашистском плену, «за исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в Великой Отечественной войне».

_______________________________________________________________________________________________________________________________________

Вот так вели себя советские воины.

Однако, про это кино снимать нынче не будут. Нынче интереснее снять мудацкий «штрафбат» ну и показать всей стране, как русские солдаты предают товарищей, насилуют баб, встают без малейших сомнений под ружьё к оккупантам. И, конечно, бухают. Результат уже налицо: порядочное количество молодёжи уже ненавидит свою страну, называя её рашкой и т. п., уже неуважает историю своей страны, неуважает старшее поколение, не знает ни гимна своей страны, ни герба. Пропаганда приносит свои плоды, да.