Вначале небольшое предисловие. На Чёрном и Балтийском морях многие из нас отдыхали в советское время. Тёплое Чёрное море прекрасно, но слишком далеко. Да и нашего теперь небольшая часть бережка, как и Балтийского. А вот на своем, на Белом морюшке, побывать так и не удавалось. Ведь как думалось-то, выйдем на пенсию – всё объедем. Увы! А Белое хоть и холодное, и поменьше, но оно наше, русское, и никто на него не претендует.
Мои земляки не относятся к поморам, но море от моей малой родины совсем близко: каких-то 200 с небольшим километров. Фамилия Моревы в наших местах распространена, только старые люди говорили не Моревы, а Марёвы. И в родне моей немало моряков. Ходил в море муж родной сестры (т/х «Енисей»), двоюродная сестра сама много лет ходила в море буфетчицей, побывала во многих странах, её муж был боцманом (т/х «Вера Мухина»), один из дядьев был механиком на зверобойке и т.д. Я до сих пор помню, как в раннем детстве в осеннюю непогоду, когда сиверко гнул до земли и ломал голые деревья, снег с дождем хлестал в окно и старый деревенский дом ходил ходуном, наша бабушка Таисья Марковна (мне-то прабабушка) вдруг говорила: «А на море-то, девки, сейчас каково!» – и поворачивалась к образам...
Итак, едем к Белому морю. Наш желтый «ПАЗик» под № 115 около обеда отходит от Дворца культуры, устраиваемся, утрясаемся, после Долматово дорога для многих совершенно незнакома. За окном солнце, в автобусе жара, первый город в Карелии – Пудож. А вообще, населенных пунктов проезжали немного. Пока добирались до другого – Медведжьегорска, наступила глубокая ночь. Это большой своеобразный город среди высоких, поросших лесом гор, есть тут и суровые скалы. Надо отметить, что лет 10-12 назад по этой дороге мы много раз ездили с мужем, тогда дорога была гораздо хуже, и грунтовки намного больше. После Медведь-горы дорога раздваивается: одна поворачивает на юг, к Петрозаводску, мы же едем на север, обогнули Онежское озеро.
И вот наступило утро, а мы всё в пути: по сторонам то лес, то болото, то озеро, и когда, наконец, въехали в Кемь, и то радость была прежде-
временной: до причала от неё ещё 15 километров. Но пейзаж давно сменился: стало больше воды. И вот оно, море! Спокойное и тихое с виду. А любоваться им пришлось довольно долго: теплоход должен был прийти за нами только в 4 часа. Пришел и отошел один, второй, подходили мелкие катера, а мы всё ждём-с.
Своего белоснежного красавца увидели издалека. Погрузились, разместились, после автобуса показалось уютно и просторно. Долгие проводы – лишние слёзы, а у нас быстрые и с песнями. Но вскоре и запокачивало. Моя коллега предлагает: вспомним слова этой песни, вспомним слова другой, а я не отрываю взгляда от входной двери, меня мутит, к горлу подкатывает. А когда в иллюминаторе стало надолго застывать то одно небо, то одно море, в моей голове застряли слова единственной на тот момент песни : «Ну и ху..., ну и худо же мне стало»... (есть и такая в нашем репертуаре). Едва успела ухватить пакетик, но всё же девиз «Живы будем – не помрём» победил. Вот и причал, и на твёрдую землю ступили, а она всё ещё качается под ногами, и в голове застряла единственная мысль: обратно ни ногой!
Вот он - остров, Большой Соловецкий, перед глазами чудо, много раз виденное на картинках – Кремль, рядом Святое озеро. Нас встречают, с тяжеленными сумками направляемся в гостиницу. Устраиваемся на втором этаже, вполне приличный номер на 8 человек (одна койка свободна). Туалет рядом, есть душ, домашнюю еду съели ещё не всю. Не идём в кафе и утром: не пропадать же доб-ру. Какое блаженство протянуть на койке совсем отёкшие ноги, умыться, причесаться, наконец.
Обедать идём в кафе, их здесь несколько, цены только смущают: всё в 2-3 раза дороже, чем на материке. То же самое и в магазинах. Идём и любуемся красотой здешних мест: тихая бухта для теплоходов, гавань поменьше для лодок и маленьких катеров и главная достопримечательность здешних мест – монастырь. Куда бы ни шли, идём возле его стен. Через главные ворота вошли внутрь: множество зданий, огромные колокола на площадке. Заходим в один из храмов, там кончается служба. Находим церковную лавку, и когда выходим из неё, встречаем у Никольских ворот монаха. Лазарь (мирское имя он нам не сказал) – бывший моряк, молдаванин по национальности – ответил на все вопросы дотошных женщин. Кстати, тут же, рядом, он и живёт.
Пытаемся присоединиться к группе экскурсантов, это паломники, румыны, но их экскурсия заканчивается, а экскурсовод рекомендует нам другую девушку. Славная девушка Ника, студентка Санкт-Петербургской художественной академии, толково рассказала всё и показала Соловецкий монастырь. Я не буду вам говорить про толщину кремлёвских стен, вес одного валуна, количество башен (ну, ладно скажу уж – 8), как и когда его строили. Все, кто желает узнать, могут прочитать, продвинутые – посмотреть в Интернете. Скажу только, что построен был более 500 лет назад (первоначально был деревянным), разрушен в 1923 году, а восстанавливать начали 20 лет назад; восстановление идёт очень медленно. Были мы в храме, где сохранились четыре настоящие иконы (не копии), в огромной трапезной на втором этаже, свод которой поддерживает уникальная кладка. Прямо с улицы зашли в небольшое помещение, и никто из нас не угадал, что это такое, все подумали: келья. Оказалось, это печь, что отапливала весь монастырь дровами.
В два часа у нас концерт. Крохотная сцена, с которой видно море. Небольшая, к тому же ну очень неровная лужайка, окаймленная торговыми рядами. Здесь мастера продают свои изделия, проводят мастер-классы. Есть тут всё, начиная от корзин и кончая ювелирными изделиями, на все возрасты и вкусы. Но ни единой скамеечки, где бы мог присесть усталый артист или зритель. Среди мастеров много архангелогородцев. Меня, например, удивило такое: несколько ягод-морошин, сорванных с длинной ножкой, связаны ниткой в пучок. Стоит такой пучок 15 рублей. Надо же догадаться!
И первая, кого встречаем на сценической площадке – Алла Сумарокова. Обнимаемся, как с родной – знакомы. Она спела две песни, одна – дебют, от души хлопаем и мы. Вечером у неё сольный концерт. А мы после двух песен со сцены выходим в центр лужка: поём, пляшем, проводим игры.
Назавтра с утра пораньше отправляемся в храм на воскресную службу. Народу – тьма. Служат несколько батюшек, один из них очень старенький, слаженно поёт мужской хор. Мы смогли приложиться к святым мощам Зосимы и Савватия – основателей монастыря, соловецких чудотворцев. Кто-то сумел исповедаться. Познакомились с одной из матушек, которая передала для нашего хора церковную литературу. Самые выносливые про-шли крестным ходом.
После обеда в два часа у нас опять концерт. Перед тем прошёл дождь, и довольно сильный. Но лето есть лето, даже у полярного круга, и к началу концерта наши сарафаны высохли. Снова мы пели, плясали, играли. Охотнее всего вступали в контакт дети. После концерта смогли посетить художественную выставку, организованную нашей землячкой по фамилии Макарова (из Верхоледки).
За два дня на Соловках завели мы много знакомств. Нас останавливали на улице, рассматривали костюмы, фотографировались с нами, интересовались – откуда мы. Кстати, меня почему-то посчитали за эстонку. А первыми нашими знакомыми были две женщины из Чечни (русские), рядом жили.
Что такое Соловки? Это, во-первых, старинный Кремль (Соловецкий монастырь), толпы паломников, море. Паломники группами, паломники семьями, даже с маленькими детьми, паломники-одиночки. А местного населения тут всего 860 человек, из них 350 пенсионеров, 150 детей.
Были мы и у памятника соловецким юнгам, посетили знаменитые лабиринты и говорящий камень. Но из-за нехватки времени не побывали на других островах, а их шесть больших и множество мелких. Не видели дамбы и каналов, не были на Секирной горе, но впечатлений хватит надолго.
14 июля в 8 часов мы уезжаем. Снова загружаемся в теплоход «Александр Шабалин», где старым и нерасторопным уже и мест нет. Но команда быстро наводит порядок, некоторые паломники его покидают. Он отчаливает, а мы тихонько запеваем песню. Разговоры смолкают. У годовалого малыша, что никак не мог угомониться на руках у мамы, округлились глаза, он притих и вскоре безмятежно уснул, двое мужчин на соседних сидениях тоже. Пожилая женщина, сидевшая напротив и с такою любовью смотревшая на каждую из нас, тихонько подпевала и всё время утирала слёзы. Деловые мужчины на передних сидениях, настроенные поначалу несколько негативно, умолкли, а один из них попросил спеть ещё. И песни лились одна за одной: оказывается, такая хорошая акустика в теплоходной каюте, не то что в автобусе. Два часа пролетели незаметно, главное, никого не тошнило. Правда, лично я приняла лекарство. До свидания, море!
Погрузились в автобус и домой, домой. Правильно, обратный путь всегда короче, тем более с песнями. И, конечно же, у нас и места красивее, цветы ярче, сосны выше, небо голубей и река спокойней. Наша Надежда Григорьевна Смирнова была глубоко верующим человеком, и такой поездке она была бы рада. Жаль, не дожила.
Ну, а теперь благодарности: за организацию поездки Н.Ф.Майоровой; за терпение, понимание и талант нашему руководителю Г.Н. Толстиковой; а также старосте Т.В.Одоевой. Особая благодарность нашему молодому водителю Артёму Назарову за мастерство и профессионализм. Мое личное материнское спасибо Артёму, что помог встретиться с дочкой и внуками, которых я не видела ровно год и опять год не увижу, и за то, что довёз меня, приболевшую, до самого дома. Всем здоровья!
Римма УСТИНОВА.
Фото из архива хора.
No related posts.
Loading ...
