«Летучая мышь»

Зима. На улице мороз. В кабинете тоже холодина. Мы с коллегой на приёме. Входит наша новая санитарка и грохает на пол у печки охапку дров.

Танечка, санитарка, недавно окончила школу, пыталась куда-то поступить, не получилось. Потом ещё куда-то съездила, не поглянулось и вернулась к родителям. Танечка скинула куртку. На ней халатик короче мини-юбки, распашонка. На голове высокая шапочка-колпачок с широкими отворотами надвинута до бровей, словно белоснежный кораблик. Собралась она затопить печку, но надо же, однако, открыть трубу. Танечка встала на стул, открыла вьюшку, которая в аккурат на уровне её глаз, осторожно протянула в нутро печки руку (надо же не испачкаться), чтобы достать кружок. В это время там что-то пошевелилось, и на Танечку в упор глянули два маленьких глазика-бусинки. Танечка громко взвизгнула и со словами:

– Мы-ышь... – повалилась со стула.

А «мышь» слабо пискнула, встряхнулась и, вспорхнув, залетала по кабинету, рассыпая вокруг облачка сажи.

– Воробей, воробей! – закричали все. А воробей всё летал и летал, норовя сесть то ли на голову пациента, то ли на плечо врача. –  Форточку, форточку!

Открыли форточку, но воробейко её не увидел, мала, а приземлился на стерильный стол. Впрочем, сразу же и взлетел, оставив кучку сажи.

– Двери, двери! – закричали опять.

Открыли двери, и воробей, сделав ещё несколько кругов, наконец, вылетел в ожидалку, в прихожую. А там больных человек 20, все они, услышав шум в кабинете, встревожились, встали со своих мест. Воробей и тут залетал под потолком и, наконец, уселся на шкаф – всё ж повыше. Но пациенты замахали шапками, платками, быстро выдворили непрошенного гостя в холодный коридор, а там и на улицу. И тут все обратили внимание на Танечку. Видок у неё был тот ещё. Да, надо сказать, что дело было ещё в старом маленьком кабинете (теперь здесь ортопедия). Стояли там два кресла, а у печки, у стены был ещё один стол. На этом столе лежали карточки, журналы, рецепты и т.д. Танечка, падая со стула, скользнула боком по стене и приземлилась на этот стол. Вся письменная продукция свалилась на пол, но стол выдержал, только отодвинулся от стены, впустив Танечку. Лицо её было в саже и в каких-то фиолетовых подтёках. Халатик-распашонка распахнулся и на спине поднялся вверх до шеи, а высокий колпачок-кораблик вовсе смялся и уныло висел на одном ухе. «Смеяться право не грешно», но через несколько минут весело трещали дрова в печке, жужжали бор-машины.

Виновник этого переполоха – маленький воробейко, видимо, ещё с вечера искал тёплый ночлег и залетел в трубу – ту, что на крыше. А может, нечаянно свалился, но во всяком случае, ночевал в тепле и остался жив: это ли не радость!